Миссия Шута - Страница 26

У людей другие обычаи.

Такой ответ я давал ему тысячу раз за годы, проведенные вместе. Теперь я знал, как он их понимает. Человеческие обычаи бессмысленны, и он не станет тратить время, чтобы в них вникать.

А что будет с нами, когда он уйдет?

Я уже говорил тебе. Возможно, мы вновь отправимся в путешествие.

Ах да. Оставим уютное логово и надежный запас пищи. Столь же глупо, как отсылать мальчика.

Я ничего не ответил, поскольку Ночной Волк сказал правду. Возможно, вызванное посещением Чейда беспокойство было последним вздохом моей молодости. Быть может, мне следовало купить у Джинны амулет, помогающий найти жену. Время от времени я об этом размышлял, но этот способ казался мне слишком примитивным. Я знал, что некоторые так и поступают и им удается найти женщину или мужчину, чьи устремления более или менее совпадают с их собственными, а привычки не слишком раздражают. Из такого партнерства иногда вырастает любовь. Но для человека, пережившего волнения настоящей любви, такой путь казался невозможным. Нечестно просить другую женщину превратиться в тень Молли. За годы нашего общения со Старлинг мне и в голову не приходило предложить ей стать моей женой. Я задумался: возможно, Старлинг на это рассчитывала? Затем мои сомнения исчезли, и я мрачно улыбнулся. Нет. Старлинг обескуражило бы мое предложение; наверное, она нашла бы его смешным.

Последняя часть нашего пути прошла в полной темноте, поскольку узкая дорога по обе стороны заросла деревьями. С листьев падали крупные капли дождя, телега медленно ползла вперед.

– Зря мы не прихватили фонарь, – заметил Нед, и я с ним согласился.

Наш домик темным силуэтом выделялся на поляне, окутанной ночным сумраком.

Я зашел в дом, зажег камин и занес все, что нам удалось обменять на рынке. Нед взял фонарь и занялся пони. Ночной Волк тут же устроился поближе к огню, но так, чтобы не загорелась шерсть. Я подвесил чайник и положил несколько вырученных монет к тем, что мы скопили для Неда, и с грустью признался самому себе, что этого не хватит, чтобы отправить его учиться. Даже если мы с ним наймемся к кому-нибудь до конца лета, ничего не изменится. Да и не могли мы оба уйти из дома – ведь тогда наши цыплята перемрут без надлежащего ухода. А если один из нас станет сезонным рабочим, необходимая сумма наберется лишь за год или даже больше.

– Нужно было давным-давно начать копить деньги, – мрачно заметил я, когда вошел Нед.

Он поставил фонарь на полку, а потом опустился на стул. Я кивком показал ему на чайник, который стоял на столе, чтобы он налил себе чая. Между нами лежала жалкая кучка монет.

– Чего сейчас жалеть, – проговорил он и взял свою чашку. – Придется начинать с того, что есть.

– Именно. Как ты думаешь, вы с Ночным Волком справитесь здесь без меня, если я наймусь к кому-нибудь на работу?

– А почему ты должен наниматься на работу? – спросил он и спокойно посмотрел мне в глаза. – Ведь деньги нужны на мое обучение.

Мне стало немного не по себе. Я мог сказать: «Потому что я старше и сильнее и смогу заработать больше», но это было неправдой. Нед за последнее время стал почти таким же широкоплечим, как я, а что касается тяжелой работы, пожалуй, мог легко меня переплюнуть. Он с сочувствием ухмыльнулся, видя, что я наконец понял то, что давно было ему очевидно.

– Потому что я хотел бы сделать это для тебя, – тихо ответил я, и он кивнул, прекрасно понимая, что на самом деле значат мои слова.

– Ты уже и так дал мне столько, что я никогда с тобой не расплачусь. Благодаря тебе я теперь могу сам о себе позаботиться.

После этих слов мы отправились спать, и я улыбался, смежая веки. Гордость, которую мы испытываем за наших детей, пропитана чудовищным тщеславием. Я растил Неда, никогда особенно не задумываясь о том, чему я его учу и как объясняю, что такое настоящий мужчина. И вот наступает день, когда юноша смотрит мне в глаза и говорит, что может сам о себе позаботиться, а мое сердце наполняется восторгом, словно я с успехом выполнил возложенную на меня трудную миссию. Мальчик вырос, сказал я себе, продолжая улыбаться.

Возможно, размышления о жизни ослабили мою защиту больше, чем обычно, и ночью мне приснился сон, навеянный Скиллом. Такие сны посещали меня время от времени, дразнящие и не утоляющие жажды, поскольку они не подчинялись контролю и позволяли увидеть лишь обрывки разных картин, но не давали удовлетворения, которое дарует настоящий контакт. Однако этот сон переполняли возможности – я следовал за единичным сознанием, а не выхватывал отдельные мысли разных людей.

Он больше напоминал воспоминание, чем видение. В этом сне я, словно привидение, парил в Большом зале Баккипа, заполненном элегантными людьми в роскошных одеждах. Играла музыка, и я видел танцующие пары, но сам медленно двигался между группами беседующих о чем-то придворных. Кое-кто поворачивался в мою сторону, кивал мне, но мой взгляд ни на секунду не задерживался на их лицах. Я не хотел здесь находиться; и они меня не интересовали. На мгновение я заметил водопад роскошных медных волос. Девушка стояла ко мне спиной. На худой руке, которую она подняла, чтобы нервно поправить волосы, я разглядел несколько колец. Увидев меня, она присела в глубоком реверансе, я ей поклонился, поздоровался, а затем смешался с толпой. Я чувствовал, что она смотрит мне вслед, и это меня раздражало.

Но еще больше я разозлился, увидев высокого, элегантно одетого Чейда, который стоял на возвышении за креслом королевы. Он тоже за мной наблюдал. Потом наклонился и что-то прошептал на ухо Кетриккен, и она посмотрела на меня. Едва заметным жестом королева подозвала меня, и у меня замерло сердце. Неужели моя жизнь никогда не будет мне принадлежать и я не смогу делать то, что мне нравится? Медленно, словно в тумане, я повиновался зову королевы.